Когда приходит мудрость?
Не всегда мудрость приходит с возрастом. Иногда возраст приходит один.
(народная мудрость)
Идея о том, что чем человек старше, тем он авторитетнее, появилась тогда, когда срок человеческой жизни не превышал 30 лет, а общество занималось собирательством и охотой. Вполне понятно, что максимальное количество прикладного опыта оказывалось у самого старого жителя племени, просто потому, что он видел больше остальных и при этом сумел выжить.
Но с развитием цивилизации, увеличением среднего срока жизни, и вообще ростом сознания, становится понятно, что не там мы искали авторитеты…
Каждый человек живет свою жизнь. Со своими ошибками, победами, поражениями – результатами… И, нужно сказать, не каждую прожитую жизнь можно возводить в эталон. Скорее даже наоборот. Даже лучшие из людей, старясь, неизбежно теряют былой размах мышления и гибкость рассудка. Да, у них за плечами опыт, но это их опыт. И как ни бьется каждое предыдущее поколение, каждое следующее совершает свои, свои ошибки…
Да, брать пример с седеющих мудрецов – не самая хорошая идея (хоть и не самая плохая). Но тогда с кого? Не с соседей же по подъезду…
Давайте зайдем с другой стороны… А чью жизнь все-таки можно назвать эталонной? Кто настолько счастлив, что волей-неволей ему позавидуешь? Кого не волнует пустая суета этого мира, что бы мы под ней ни понимали?
Пожалуй… только детей.
На востоке говорят, что ребенок – это маленький будда. Можно, конечно, понимать это как красивую метафору, но давайте попробуем (хотя бы попробуем буквально)?
Чему вы действительно можете научить ребенка? Нет, ну – так, всерьез? Режиму дня? Того, что нельзя совать пальцы в розетку? Что он должен здороваться со старшими? Что деньги – важнее всего в этом мире, и чтобы их было много нужно стать (врачом, адвокатом, инженером, ваши варианты…). Вы это действительно всерьез?
Вы ничему не можете научить ребенка. И никто не может. (Пересказывание фактов в школе – это не обучение, это бросание камней в сосуд наполненный пустотой осознания). Вы можете просто не мешать ему учиться. И в то же время учиться у него.
Пока ребенок мал, он ничего не боится. Он касается пространства и заставляет его звучать. Если вы, опять же, не запрещаете ему этого. Если, едва он оцарапает коленку, вы не рветесь на помощь так, словно от этого зависит чья-то жизнь. Если вы не одергиваете его, когда он заигрывает с незнакомыми взрослыми или бросается вниз со снежной горы без перчаток…
Ни в чем из перечисленного нет никаких угроз. Кроме угрозы познать мир с новой стороны. С той, которой вы его не знаете. С той, которую вы научились не замечать. И пытаетесь заставить не замечать своего ребенка.
Но что если действительно воспринимать его как маленького буду? Попробовать погнаться за воробьем настолько искренне, чтобы поцарапать колено. Или заговорить с симпатичным незнакомцем (незнакомкой). В конце концов – броситься вниз с горы (для себя, даже если никто этого не видит)…
Кто знает, возможно, это окажется еще одним поворотом не туда. А, возможно, путь ребенка – это и есть путь к тотальному осознанию мира вокруг себя и своего места в нем… Не попробуешь – не узнаешь. Хотя… Как это не попробуешь? Вы ведь были детьми?..